Мейчен Артур "Тайная слава"

%D0%9C%D0%B5%D0%B9%D1%87%D0%B5%D0%BD+%D0%90%D1%80%D1%82%D1%83%D1%80+%22%D0%A2%D0%B0%D0%B9%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%B0%22 - фото 1
%D0%9C%D0%B5%D0%B9%D1%87%D0%B5%D0%BD+%D0%90%D1%80%D1%82%D1%83%D1%80+%22%D0%A2%D0%B0%D0%B9%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%B0%22 - фото 1 превью
170 грн.

Избранные произведения

 

«Где-то существует совершенно иной мир, и его язык именуется поэзией», писал Артур Мейчен (1863 — 1947) в одном из последних эссе, словно формулируя свое творческое кредо, ибо все произведения этого английского писателя проникнуты неизбывной ностальгией по иной реальности, принципиально несовместимой с современной материалистической цивилизацией.

 

Со всей очевидностью свидетельствуя о полярной противоположности этих двух миров, настоящий том, в который вошли никогда раньше не публиковавшиеся на русском языке (за исключением «Трех самозванцев») повести и романы, является логическим продолжением изданного ранее в коллекции «Гримуар» сборника избранных произведений писателя «Сад Аваллона».

 

Сразу оговоримся, редакция ставила своей целью представить А. Мейчена прежде всего как писателя-адепта, с 1889 г. инициированного в Храм Исиды-Урании Герметического ордена Золотой Зари, этим обстоятельством и продиктованы особенности данного состава, в основу которого положен отнюдь не хронологический принцип.

 

Всегда черпавший вдохновение в традиционных кельтских культах, валлийских апокрифических преданиях и средневековой христианской мистике, А. Мейчен в своем творчестве столь последовательно воплощал герметическую орденскую символику Золотой Зари, что многих современников это приводило в недоумение, а «широкая читательская аудитория», шокированная странными произведениями, в которых слишком явственно слышны отголоски мрачных друидических ритуалов и проникнутых гностическим духом доктрин, считала их автора «непристойно мятежным». Впрочем, А. Мейчен, чье творчество являлось, по существу, тайным восстанием против современного мира, и не скрывал, что «вечный поиск неизведанного, изначально присущая человеку страсть, уводящая в бесконечность» заставляет его чувствовать себя в обществе «благоразумных» обывателей изгоем, одиноким странником, который «поднимает глаза к небу, напрягает зрение и вглядывается через океаны в поисках счастливых легендарных островов, в поисках Аваллона, где никогда не заходит солнце».